Для каждого калининградца и жителя области 7-9 апреля – особенно памятные дни. Ведь именно в эти числа апреля пал под натиском советской армии Кенигсберг, на месте которого возник новый город – Калининград, на месте бывшей Восточной Пруссии – Калининградская область. В наши дни, в канун очередной годовщины штурма Кенигсберга, клубы военной исторической реконструкции, проводят реконструкцию событий тех дней на различных фортах, чтобы показать нам, как проходили бои.
Очевидцев военных действий, к сожалению, с каждым годом становится все меньше. Один за другим уходят ветераны.
Один из очевидцев и непосредственных участников событий того времени — Николай Федорович Маменко, который долгое время возглавлял Калининградский Облпотребсоюз.
Имя этого человека имеет огромное значение для потребкооперации Калининградской области. Возглавлявший Правление Облпотребсоюза с 1968 года до середины 80-х годов, Николай Федорович дал путевку в жизнь многим нынешним руководителям кооперативов. Будучи в то время молодыми специалистами, под руководством Николая Федоровича им посчастливилось пройти серьезную школу, получить бесценный жизненный и профессиональный опыт. Благодаря умению Николая Федоровича «видеть людей» и ставить на ответственные руководящие посты сотрудников с исключительным даром руководителя, Калининградский Облпотребсоюз сохранился и развивался. Без лишней скромности, Николая Федоровича Маменко можно назвать не просто яркой личностью, но человеком-эпохой, который много сделал для того, чтобы выстроить потребительскую кооперацию области.
Помимо боевых наград Николая Федоровича: ордена «Трудового Красного Знамени» и ордена «Знак почета»; за многолетнюю плодотворную работу в потребительской кооперации он был удостоен значка «Отличника советской потребительской кооперации» и ордена «За вклад в развитие потребительской кооперации России», знака отличия «50 лет безупречной работы в потребительской кооперации» и многочисленных почетных грамот.
В последнее время о своих годах молодости, которые пришлись на Вторую мировую войну, Николай Федорович вспоминал уже с юмором. А ведь он являелся одним из тех, кто участвовал в штурме столицы бывшей Восточной Пруссии – города Кенигсберга. Николай Федорович хранил на протяжении всей жизни удостоверение участника штурма Кенигсберга. Медали в честь этого события, к сожалению, не сохранились. Но, несмотря на то, что с окончания войны прошло уже 80 лет, военные и первые послевоенные годы Николай Федорович помнил очень хорошо.
— В 1945 году мне было 21 год, — рассказывал ветеран. — В дни штурма Кенигсберга я носил звание старшего сержанта, был командиром батареи. Под моим началом было 4 минометных орудия, 28 человек в подчинении: 4 расчета по 7 человек. Конечно, оказаться в городе во время штурма – удовольствие не из приятных. Особенно, когда все понимают, что дело идет к концу войны. Погибнуть в эти дни совсем не хотелось. Было страшно, даже несмотря на то, что наша батарея в атаку не ходила. Мы ведь были артиллеристы. Я верующий человек, поэтому, когда надо было идти вперед или занять с боем какую-то позицию, я, бывало, молился про себя по три-четыре раза, чтобы Бог меня сохранил. После того, как Кенигсберг был взят, капитуляцию немецких войск принимали на косе, которую сейчас мы знаем как Балтийская коса. Фактически все важные переговоры между главами стран уже были проведены. Я водил мотоцикл, водил автомобиль, и поэтому меня выбрали в числе тех, кто должен был принимать капитуляцию немцев. А что значит – принимать капитуляцию? Немцам уже нечего было терять, они могли и расстрелять всю нашу делегацию в упор, могли ножом кого-нибудь из нас ударить. Тем более, что такие случаи были, нас об этом предупреждали. И вот я узнаю, что вхожу в состав делегации, которая принимает капитуляцию. Тоже, конечно, страшновато было. Всего нас было 7 человек: майор и 6 сержантов вместе со мной. Мы подъезжаем к немцам, а их более 300 человек стоит. До этого подполковник нам говорил: «Вы не храбритесь, если увидите, что они не готовы вас принять для подписания капитуляции, лучше возвращайтесь обратно». Когда мы подъехали к немцам, они были при полном вооружении с пистолетами и автоматами. Никто из них даже не сорвал погон. Мы не знали, чего от них ожидать. Думали, подъедем, а они нас в упор расстреляют. Но, слава Богу, все обошлось! Приняли капитуляцию и вернулись героями. После другие части наших войск построили немцев, разоружили, отобрали оружие. Никто ни в кого не стрелял.
Николай Федорович также упоминал о своих обязанностях до штурма: «Сначала я был на Балтийской косе, где перед нашими войсками стояла задача отрезать немцам косу, чтобы сделать окружение. Потом, в дни самого штурма, мы бомбили из орудий то место, где сейчас находится Парк 40-летия ВЛКСМ. Обстреливали форты, куда потом пошла наша пехота. Собственно, на этом моя миссия по штурму Кенигсберга закончилась. Дальше мы пошли уже на Эльблонг и на Балтийскую косу, чтобы принимать капитуляцию немецких войск».
После капитуляции и сдачи Кенигсберга наш полк попал в 485-ю артиллерийскую бригаду, и нас поначалу расселили в городе Пионерском, тогда он назывался Нойкурен. Я первое время служил там, жили мы в немецких казармах. До той поры, пока не был создан Кенигсбергский военный округ. Позднее, когда нашу бригаду расформировали, я попал в штаб к командиру округа Галицкому. После того, как была организована область, генерал вызвал к себе меня и еще двух моих товарищей, с которыми мы вместе служили, и предложил либо продолжить учебу по военной части, либо занять имеющиеся в новообразованной области рабочие места. Быть военным я не хотел, поэтому выбрал место заместителя коменданта в Краснознаменске и поехал туда. Когда тогдашний комендант этого города демобилизовался, я занял его должность. С 1947 года жил в этом городе, позднее тоже демобилизовался и остался работать. Работал заведующим складом, заведовал чайной. Когда организовалось райпо, перешел работать туда. В Краснознаменском райпо прошел путь от кладовщика до председателя. В первое время после войны специалистов было мало. Наравне с русскими в Краснознаменском колхозе работали местные немцы. Причем, очень хорошо работали. Вплоть до 1946 года, когда все местное население выселили из этой области.
Рассказывал Николай Федорович и о том, что бывший Кенигсберг довольно быстро расчистили от завалов. Уже к осени 1946 года по городу можно было ездить на транспорте. Понемногу налаживался быт Калининграда и его жителей. Фото и письменные источники в архиве города могут рассказать немало о днях штурма Кенигсберга и о первых годах мирной жизни Калининграда. Но благодаря ветеранам, таким как Николай Федорович Маменко, мы имели возможность узнать информацию из первых уст, увидеть живые эмоции, услышать воспоминания очевидца событий. Николай Федорович был активистом потребкооперации региона, членом Ревизионной комиссии. Такие личности являются образцом для подражания, ярким примером того, как профессиональный опыт, сильный характер и целеустремленность позволяют достичь высот в профессии, заслужить уважение и признательность коллег.
17 августа 2016 года Маменко Николая Федоровича не стало, но история, рассказанная в последние годы жизни, остается с нами как напоминание о людях, чей героизм и сила духа создавали плацдарм будущим поколениям.
